Работа заключалась в следующем: на высоте примерно трех метров при помощи шлямбура и молотка в кирпичной стене я пробивал два отверстия, забивал в них деревянные шпунты, к которым гвоздями прибивал деревянную доску, а к ней шурупами прикреплял металлическую синюю доску с названием улицы. Работа была нелегкая; однажды, когда я работал на Малой Никитской, которая стала называться улицей Герцена, лестница соскользнула, я упал на тротуар и здорово ушибся. Значительно легче и выгоднее было работать на окраине города, например, в Черкизове, где дома в основном, были деревянными, и можно было обходиться без шлямбура. Здесь в день можно было заменить до тридцати табличек. Прикрепленные мною таблички висели много лет; на улице Герцена я видел их после Отечественной войны, теперь, кажется, они заменены на новые.

Весной 1925 года я служил курьером в редакции журнала "Огонек". Редакция помещалась в полуподвальном помещении в одном из переулков недалеко от Тверской. В мои обязанности входило разносить всякие бумаги и пакеты в различные учреждения.

В свои студенческие годы я много побродил по Москве и узнал ее основательно. Теперь она стала иной, совсем не похожей на ту, что была в начале двадцатых годов. Мне кажется, что она, та старая Москва была лучше, как-то роднее, уютнее.

Наступило время выпускных экзаменов. Они не были для меня трудными. На подготовку к каждому экзамену давалось три - четыре дня. Вооружившись учебником, автором которого был наш же профессор, я уходил на Лазаревское кладбище, расположенное недалеко от Савеловского вокзала, и в тени деревьев меж памятников и могильных крестов зубрил этот учебник. Несмотря на то, что я мало посещал лекции и некоторых профессоров впервые увидел на экзаменах, провалов у меня не было. Наиболее уважаемый в институте профессор эпизоотологии академик Сергей Николаевич Вышелесский, когда я сдавал ему экзамен, сказал: " Что-то я вас, батенька, не видел на своих лекциях".

И вот сданы все экзамены, и на руках у меня аттестат, в котором сказано, что мне присваивается звание ветеринарного врача. Никаких особых торжеств по случаю выпуска не было, только сфотографировались вместе с профессорами у входа в мрачное здание нашего института в Пименовском переулке. К сожалению, эта фотография пропала в 1946 году, как и многое другое и в том числе и аттестат об окончании Московского Ветеринарного института.