Весь ноябрь было тепло и дождливо, только в начале декабря подморозило, выпал снег и установилась зима. Поздно вечером 6 декабря позвонила Ольга, сказала, что Андрей демобилизовался и едет в Орел, о чем сам он сообщил им с вокзала. Приехал он в шестом часу утра, покушал, выпил бутылку домашнего вина и завалился спать. Я был рад приезду внука, хоть забот мне сразу прибавилось. Надо было думать о питании, а главное - о прописке Андрея и получении им паспорта, что оказалось делом довольно сложным, к тому же, у него не было свидетельства о рождении. В ночь на 8 декабря звонил Женя из Никеля, обещал приехать через два дня. В этот же день Андрей меня сильно огорчил: днем он ушел в райвоенкомат фотографироваться и вернулся только в двенадцатом часу ночи сильно пьяным, был с Андреем Ефремовым в ресторане. Я очень расстроился, ночью не спал. Неужели армия его ничему не научила? Не получится из него человека, будет он пьяницей, а желание восстановиться в Горном институте, о чем будто обещали его отцу, останется пустой затеей. Женя приехал вечером 11 декабря, привез много продуктов и андреево свидетельство о рождении. Я был очень рад приезду сына, думал: они поживут со мной около недели, пока Андрей не получит паспорт. Но получилось иначе: в Управлении милиции Андрею выписали пропуск в Никель (это - приграничная зона), где его поставят на военный учет, и паспорт он получит там. Они решили ехать 13 декабря с остановками в Москве и Ленинграде. 12 декабря провели весело в разговорах, за игрой в шахматы и карты. На следующий день я проводил их. Грустно мне было расставаться с сыном и внуком. Когда я вновь их увижу? А может быть, это была наша последняя встреча? Закончился 1977 год. Утром 30 декабря с тяжелой сумкой яблок, варенья и прочих даров сада я уехал в Москву, где меня ожидала радость встречи с женой, дочерью и внуком.

11

Первый день нового года не был радостным. Болело плечо, которое я накануне ушиб при падении. Я даже ходил к травматологу; но он, кажется, не нашел ничего серьезного. У Тани тяжелое настроение. Ее друг не пишет и не звонит. Она беспокоится о нем, думает, что он болен, или у него крупные неприятности по службе. Она настойчиво просила меня, чтобы я позвонил ему на квартиру в Валгу. Я отказал ей. Ну, с какой стати я буду звонить незнакомому мне человеку! Мне понятно было, что ее надежды тщетны, что он забыл ее, и мне было обидно, что у моей дочери не достаточно самолюбия, гордости. Она со слезами на глазах упрекнула меня в том, что я не хочу ей помочь, и убежала на почту, где был междугородный телефон. Мне было жаль ее. Она не относится к тем легкомысленным женщинам, которых я видел на курортах, которые, как проститутки, вешались на шею случайным мужчинам и, забывая стыд, вели себя самым непотребным образом. Значит, чем-то прельстил ее этот Володя. Она полюбила его. Я быстро оделся и ушел за нею на почту. Мне скоро удалось связаться с Валгой. Ответил женский голос, я попросил к телефону Владимира и передал трубку Тане. Разговор их был коротким. Он, видимо, чувствовал себя неловко в присутствии жены и положил трубку, прервав разговор на полуслове. Так закончился этот роман, герой которого показал свое истинное лицо, а дочь получила хороший, хоть и жестокий, урок горького разочарования. "Я теперь не буду верить людям,"- сказала она.