Автор: Дмитрий Деденко

Перевод с белорусского: Дениса Буевича

Восстание Антонова на Тамбовщине, кронштадтский мятеж, политический процесс над ЦК партии правых эсеров - последние значительные моменты в истории борьбы партии социалистов-революционеров (не беру такое специфическое национальное явление, как Слуцкое вооружённое восстание: им хоть и руководили эсеры, но защищал он независимость БНР (Белорусская Народная Республика, объявлена 25 марта 1918 г.), проблема же, в какой степени слуцкие повстанцы были под влиянием идеологии социалистов-революционеров, ещё ждёт своего исследователя).

Полицейский режим империи Романовых считал партию эсеров своим главным врагом. В 1917 г эта партия была едва ли не самая многочисленная, но раскол на два крыла в середине того же года был фатальным для её судьбы... Как известно, правые эсеры сразу же негативно отнеслись к большевистскому перевороту. В противовес им партия левых социалистов-революционеров (ПЛСР) поддержала большевиков в октябре 1917 г. и составила с ними правительственную коалицию. Впрочем, сговор просуществовал не долго. В марте 1918 г., в знак несогласия с подписанием Брестского мира, левые эсеры вышли из Совнаркома. Однако они сохранили своих представителей в органах самоуправления - Советах солдатских, рабочих и крестьянских депутатов. Последующие события заставили левых эсеров перейти в открытую оппозицию большевикам. Таким образом, V Всероссийский съезд советов (начало июля 1918 г.), на котором делегаты то ПЛСР составляли 30 %, начался протестом левоэсеровской фракции против введения большевистским правительством смертной казни за "предательство дела революции" и предложением расторгнуть Брестский мир, с тем, чтобы помочь жителям оккупированных немцами районов.

На съезде левые эсеры выступили против "продразвёрстки", продналогов и комбедов. Съезды крестьянской бедноты были окрещены "съездами крестьянских бездельников". Как позже отмечал один из большевистских лидеров, левые эсеры говорили, что вся наша политика сводится к тому, чтобы на селе разжигать классовую борьбу. Мы этого не отрицаем" [1]

Как известно, для развязывания войны с Германией был убит посол Мирбах, но произошедшее левоэсеровское восстание в Москве было вскоре задушено большевиками. (Стоит отметить, что выступление было стихийным: ЦК партии стало известно про восстание из печати, а левоэсеровская фракция съезда Советов была арестована непосредственно на съезде. Сообщники так себя не ведут) Вслед за московским мятежом пламя левоэсеровских восстаний прошлось по все территории бывшей Российской империи: Ярославль, Муром, Кострома, Рыбинск, выход из подчинения командующего Восточного фронта Муравьёва, мятежи рабочих под управлением эсеров на Ижевском и Воткинском военных заводах, восстания в Поволжье, Смоленской, Тульской, Рязанской, Орловской и других губерниях...

В. Ленин со свойственным ему тактом, деликатностью и утончённостью потребовал: "Действуйте самым решительным образом против кулаков и снюхавшейся с ними левоэсеровской сволочью ". Пожар левоэсеровских восстаний дошёл до самых западных территорий, контролируемых большевиками - до земель Восточной Белоруссии: Горецкого, Климовичского, Чериковского и Мстиславского поветов Могилёвщины и Витебского, Полоцкого, Оршанского и Сенненского поветов Витебщины. [2] Отдельно хотелось бы остановиться на Оршанском и связанным с ним Сенненским восстанием. [3] Это были, наверное, самые заметные выступления левых эсеров в Беларуси. Неслучайно в газете "Известия ВЦИК" от 28 августа 1918 г. сообщалось: "из наиболее тяжёлых работ необходимо отметить подавление белогвардейцев в Ярославле, Орше, Рязани и др." [4]

"Работа" была действительно нелёгкой. Возле города стояли немецкие оккупационные части, которые держали в своих руках большую часть территории повета и товарную железнодорожную станцию. Левоэсеровские организации в Орше и повете были достаточно влиятельными и имели сильную группировку в исполкоме Оршанского Совета. В частности, эсером был председатель исполкома И. Буевич, делегат V Съезда советов. [5] Большевики рассчитывали на три полка 1-ой Могилёвской дивизии, которые составляли основу городского гарнизона: Оршанский пехотный, Невельский (во главе с эсером Ивановым) и Белорусский конный дивизион, который заканчивал своё формирование уже в Оршанском повете. [6] Кроме этого, в городе располагались артдивизион и другие небольшие военные части.

По свидетельствам тогдашнего председателя поветового ревтрибунала Игнатьева, большевики первыми пошли в ва-банк: "22 июля 1918 г. состоялось бурное заседание исполкома Совета. На нём большевистская фракция, в соответствии с указанием ЦК РСДРП(б), потребовала от эсеров определить своё отношение к авантюре ЦК их партии, организовавшего мятеж против Советской власти (речь идёт о июльском восстании в Москве - Дм. Дз.). с этим вопросом к эсерам от фракции большевиков обратился заведующий отделом юстиции исполкома Брук. В ответ на требование большевиков лидер эсеров Буевич (в то время председатель исполкома) заявил, что левоэсеровская группа в исполкоме полностью одобряет решение своего ЦК и согласна с проводимой партией левых эсеров политикой, направленной на расторжение Брестского мира". [7]

Такой ответ, определённо, не мог обрадовать большевиков: держать несогласных с собой они уже не могли. " возникла необходимость изгнания эсеров из Совета. Большевистским большинством голосов [8] было принято решение об исключении эсеров из исполкома. С бурными протестами и угрозами расправы с "большевистскими диктаторами" эсеры были вынуждены покинуть зал заседаний исполкома." Затем исполком в составе большевиков избрал председателем исполкома Рошаля, который в последнее время работал поветовым комиссаром питания". [9]

Таким образом, первый шаг к конфликту был сделан. Сделан большевиками. В ответ на их действия левые эсеры начали свою агитацию в гарнизоне и среди местного населения. Не способные бороться подобными же мерами, большевики применили к "оппонентам" силу: оршанское ЧК, образованное, кстати сказать, практически перед указанными событиями - 20 мая) арестовала Буевича и ещё двух активных агитаторов. [10]

Масла в огонь подлил приказ Невельскому полку выступить на Восточный фронт для ликвидации чехословацкого мятежа. Оршанский гарнизон, который состоял преимущественно из жителей оккупированных немцами территорий, взбунтовался.

5 августа (по вышеуказанному свидетельству Игнатьева и командира 1-го революционного полка Оршанского совета Позняка - 6 августа) состоялось гарнизонное собрание, на котором перед Оршанским полком выступили эсеры. Как отмечает Игнатьев, было принято решение организованно и при оружии направиться в главную часть города на правом берегу Днепра (гарнизон размещался на левобережной части), освободить из тюрьмы эсеровских лидеров, арестовать сторонников поветового комитета РКП(б) и исполкома Советов, а власть передать созданному на митинге Военно-революционному комитету. "До установления формального правопорядка и демократического правительства" всю власть было решено передать ВРК, который возглавили местные левые эсеры Петрожицкий, Иванов (позже вошёл и Буевич) и другие. Кроме этого, ревкому на собрании было поручено организовать оборону города от большевиков, привлечь на свою сторону всех "сочувствующих трудовому народу" и установить связь с другими сопредельными частями.

Оршанские большевики смогли выставить против бунтующего гарнизона только 135 человек с винтовками и гранатами, и броневик, вооружённый двумя скорострельными пушками и четырьмя пулемётами. Этими силами было решено задержать повстанцев на левом берегу. Напротив входа на мост был поставлен броневик и 20 бойцов. Остальные коммунисты заняли позиции справа и слева от моста - их задачей было не допустить переправу повстанцев на лодках.

После митинга солдаты гарнизона большой колонной направились к мосту через Днепр. Как только авангардные роты зашли на мост, из броневика был открыт пушечный и пулемётный огонь, подержанный огнём из винтовок залегших вокруг моста коммунистов. Однако большевики не могли долго контролировать ситуацию: рассредоточившись на небольшие группы, повстанцы стали переправляться на правый берег на лодках, сталкивая убитых с брёвен, и просто вплавь. Оказавшись в тылу большевиков, они сумели захватить броневик и окружить весь отряд коммунистов. "Мы вынуждены были убрать с берега Днепра броневик и отряд коммунистов", - признаётся Игнатьев. [11]

Не встречая сопротивления, эсеры направились в центр города: был занято здание поветового исполкома, из тюрьмы освободили арестованных лидеров. Среди пленных большевиков был и командир 1-го революционного полка Оршанского Совета Антон Никифорович Позняк, который оставил свои воспоминания об этих события. [12] Однако оршанские коммунисты смогли в тот же день вызвать подмогу из Витебска - два броневика и отряд красноармейцев. Впрочем, эта помощь не стала неожиданностью для левых эсеров. Шоссе под Оршей встретило большевиков завалом из срубленных деревьев, переплетенных колючей проволокой. Не дойдя до города несколько километров, броневики были остановлены пулемётным и миномётным огнём. Один из них был подбит и захвачен повстанцами, а другому посчастливилось вырваться и отойти обратно в Витебск.

Не сумев разобраться силою, витебские большевики решили перейти к телефонным переговорам с Оршой. В разговоре с И. Буевичем было высказано предупреждение: в случае насильственных действий к арестованным большевикам все левые эсеры, которые попадут в руки коммунистов, будут расстреляны на месте.

Утром следующего дня Буевич от имени Военно-революционного комитета попросил Витебский губисполком не посылать военные части, обвязав при этом освободить арестованных. Но разве в таком серьёзном деле, как удержание власти, обращают внимание на чужие жизни? Вот и большевиков, видно, мало волновала судьба их товарищей: повстанцам ответили отказом, и они решили защищаться. Стоявшие на демаркационной линии к северу от Орши Стаковский и Сенненский полки, с которыми удалось наладить связь, пообещали поддержку. Орша начала приобретать вид укреплённого лагеря: копались окопы, ставились преграды на подходах к городу. Эти действия вызвали беспокойство у немцев, которые стояли под городом: немецкая сторона решила, что готовится наступление вопреки Брестскому миру, и начала подготовку в свою очередь. Витебские губернские власти заверили немецкие войска в своей верности подписанному соглашению.

По приказу Северо-западного обкома РКП(б) для подавления оршанского восстания Западный военный совет в срочном порядке отправил военные части из Витебска (под управлением губвоенкома Крылова) и из Смоленска (под управлением Адамовича).

Витебский красноармейский отдел (300 человек, конница и два броневика) направился по железной дороге. Но за 8 км от города рельсы оказались разобраны, а все дороги были завалены деревьями. Эшелон дальше идти не мог. Большевики были вынуждены выслать разведку. Впрочем, им, судя по всему, не было чего бояться. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что в разведку направился сам командир полка Маковский, комиссар сводного отряда, отправленного на подавление левоэсеровского восстания, Довбе и Видзэ. [13] Воспользовавшись отсутствием военной формы одного образца для разных частей, разведка приехала в Оршу. Без проблем, добравшись до здания исполкома, коммунисты как раз попали на заседание ВРК, который обсуждал вопрос "Об обороне Орши от нападения большевиков".

Посоветовавшись, как рассказывает Довбе, разведчики решили пойти на хитрость: - Именем Советской власти предлагаем бунтующим частям немедленно сдать оружие. В случае отказа будет применена сила. В зале - переполох, эффект - огромный. Не давая опомниться, второй из большевиков берёт телефонную трубку и требует коменданта железнодорожной станции. Изображая разговор, он докладывал в молчащий телефон: - Товарищ комендант, говорит представитель Витебского отдела. Передайте срочно губвоенкому Крылову, чтобы он направил к исполкому броневики... Да, да, и броневики.

После этого, по словам Довбе, коммунисты выскочили из здания и стремглав понеслись к своим. Такое пренебрежение левых эсеров к элементарной организации охраны подтверждает и Позняк. Ему, арестованному среди первых коммунистов, удалось выти из тюрьмы, т.к. повстанцы не позаботились даже о том, чтобы сменить тюремную охрану, которую в то время составляла рота под руководством коммуниста Островского. Коммунисты расположились в тюрьме, арестовав её начальника и левоэсеровскую охрану. Оттуда же удалось наладить связь с коммунистическими батальонами и ротами. Пока эсеры заседали и выносили решение, большевики из оршанского полка обезоружили батарею и захватили в свои руки телеграф, банк, типографию и железнодорожную станцию. [14]

В пятом часу вечера в город, не встретив сопротивления, вошёл Витебский отряд. Через несколько часов прибыл и отряд чекистов из Смоленска. Повстанцы сдавались без боя. Невельский полк следующим же днём был отправлен из Орши. Часть руководителей восстания (в том числе и командирский состав бунтующего гарнизона) была арестована, а часть - скрылась. Одна из батарей артдивизиона попыталась обстрелять Витебский отряд, но её обезоружили... Однако и после подавления восстания на Оршанщине оставалось приблизительно 10 тыс. вооружённых человек, из которых зарегистрированных в военном комиссариате было только 1317. Крестьянский съезд Оршанского повета потребовал освободить участников восстания. А местная власть, по сообщению московского коммуниста Петручука, присланного в Оршу, пыталась создать "свою республику". К этому добавилось выступление левых эсеров в Сенно, куда не успела дойти новость о ликвидации оршанского восстания.

К началу восстания в руках левых эсеров были практически все ведомства Сенно (за исключением, разве что, военного комиссариата, которым руководил едва ли не единственный большевик в городе Шипило): председатель исполкома Закревский - левый эсер, секретарь Будкевич - левый эсер, командир Сенненского полка Дмитрий Прищепов, позже, как известно, нарком земледелия Беларуси, - левы эсер (по некоторым данным) и так далее... Оставив свои позиции на демаркационной линии, 8 августа части Сенненского полка двинулись на Сенно, чтобы идти на помощь оршанским повстанцам. В Орше большевики сразу же сформировали красноармейский отряд под руководством уже упомянутого выше чекиста Довбе и в тот же самый день направились в Сенно.

Переговоры с повстанцами не привели к желаемому коммунистами результату - капитулировать полк отказался. Тогда утром 9 августа молниеносным броском красноармейский отряд захватил город и часть повстанцев. Но уже в полдень, узнав, что большевики имеют только 70 бойцов и броневик, левые эсеры перешли в наступление. А красноармейский броневик, как назло попал в канаву, и поэтому бездействовал. Повстанцы взяли город в осаду, прервав связь с Витебском и Оршей. Большевикам пришлось несладко: хотя броневик и удалось вытащить, польза от него была не большая - очень уж мало осталось боеприпасов... Отряд красноармейцев решил отступить по шоссе на Богушевск. Но, пробившись через мост на шоссе, они попали под огонь в тыл, из города, и спереди, из засады в лесу. Добравшись по шоссе до леса, экипаж броневика решил спасаться самостоятельно и оставил отряд. Большевиков заставили принять рукопашный бой, и только остаткам красных удалось пробиться на станцию Богушевскую.

Ночью на помощь к отряду Довбе из Витебска подошёл 1-ый Латышский кавалерийский полк. Но только утром красные части смогли войти в Сенно. Повстанцев тем временем там уже не было: захватив со склада и казны около миллиона рублей, левые эсеры нарушили демаркационную линию, выбили, немцев из нескольких пограничных деревень и остановились там. Но под давлением значительных немецких сил повстанцы были вынуждены вернуться на территорию, контролируемую большевиками: здесь часть их была арестована, а часть разбежалась по лесам... По сведениям профессора Пачанина, вне закона были объявлены Д. Прищепов, Будкевич, Павловский, Закревский. [16]

Левоэсеровские восстания в Орше и Сенно завершились поражением. Они не стали символами сопротивления, как Слукое вооружённое восстание или кронштадтский мятеж. Однако даже такие попытки закаляли демократическое сопротивление большевизму.

1. Зиновьев Г. О мятеже левых С.-Р. // Зиновьев Г., Троцкий Л. О мятеже левых С.-Р. Пг., 1918.
2. История Белорусской ССР в 5-ти томах. Т. 3. М., 1973. С. 103.
3. Про это восстание достаточно подробно писал С. Потанин в своей книге "Историей обреченные" (М., 1977. С. 222-234).
4. Из истории ВЧК. 1917-1921 гг. Сборник документов. М., 1958.
5. По сведениям Э.Корниловича, Иосиф Иванович Буевич (в Энциклопедии истории Белоруссии - М.В. Буевич) (1883, д. Воргутьево, Круглянского района - 25.1.1964, Москва) по политическим причинам эмигрировал в Америку до революции. После Февральской революции вернулся в Оршу. После окончания оршанского восстания был оправдан, с августа 1919 г. руководил Оршанским горсоветом. В 1929 г. переехал в Москву, где одно время работал заместителем директора Музея Революции. После войны был председателем колхоза на родине. Похоронен в д. Воргутьево.
6. На начало формирования, 1-м Белорусским дивизионом командовал уроженец Оршанского повета Якабини (газ. "Оршанский вестник" 12 января 1918 г.).
7. М. Игнатьев Под знаменем октября // Ленинский призыв. No 152, 1967 г. Стиль воспоминаний сохраняется здесь и дальше.
8. По сведениям Э Липецкого, содержащимся в ЭИБ (т. 1, статья "Оршанская организация эсеров"), большинство составляли левые эсеры.
9. М. Игнатьев. Там же.
10. Там же.
11. Там же.
12. Ленинский призыв. No 166, 1967 г.
13. В. Довбе оставил свои мемуары об указанных событиях в книге "Под красным знаменем Октября" (М., 1987).
14. Воспоминания командира 1-го революционного полка Оршанского Совета Антона Никифорович Позняка // Ленинский призыв. No 166, 1967 г.
15. Доклад по прямому проводу представителя Московского окружного комиссариата по военным делам Д. Петручука В.Ленину о политическом и военном положении в г. Орше // Ленинский призыв. No 163, 1968 г.
16. Как свидетельствует И. Акшевский, сведения о применения таких мер в отношении Д. Прищепова, являются сомнительными (Акшевский И.М. Он любил эту землю. М., 1991. С.40-42).

Печатная версия: "Спадчына", 1999, No 4. Источник текста: текст получен от автора) Текст в формате html - Литовский зубр)